В гости к Вермееру

Вермеер с женой поселился в доме своей тещи Марии Тинс в декабре 1660 года и прожил там до своей смерти в конце 1675. Через 3 месяца после похорон художника в дом пришли судебные приставы, описывать имущество за долги. Все, что было в доме, поделили на 2 части - имущество вдовы Вермеера могло быть продано полностью, а вещи, которыми Катарина владела вместе со своей матерью, не подлежали продаже, но за них нужно было выплатить половину стоимости. Благодаря этой сохранившейся описи (она была впервые опубликована в журнале "Старая Голландия в 2001 году), мы знаем, как выглядел дом и что находилось в каждой из комнат.
Итак, мы идем в гости к Вермееру...
Дверь с улицы ведет в прихожую (А), комнату 6 на 4,5 м, с 4-х метровым потолком. Прихожая в голландских домах часто занимала всю ширину здания, а в высоту была от 2.5 до 4 метров. Здесь принимали посетителей и клиентов. У Вермеера в этой комнате (занимавшей более половины ширины всего строения) висели картины – его собственные и выставляемые на продажу. Здесь же три лестницы – одна, винтовая, ведет на второй этаж, две – высотой всего один метр – в комнату справа от входной двери и в столовую. Напротив входа – два ряда внутренних окон, через которые свет проникает в столовую и кухню. Согласно описи, в комнате находятся: натюрморт с фруктами, небольшая картина с морским пейзажем, еще одна картина с пейзажем, картина Карела Фабрициуса, большая картина, изображающая Марса и Аполлона в старой черной раме (возможно, одна из утраченных картин Вермеера), две небольших картины с неопределенным сюжетом, еще четыре в плохих рамах, шкаф с выдвижными ящиками (бюро), зеркало в эбонитовой раме, четыре старых стула с зеленой обивкой, деревянная скамеечка для ног, две потертые ковровые подушки. Самой Катарине из всего перечисленного принадлежали только четыре картины – одна Карела Фабрициуса, два пейзажа и натюрморт с фруктами. Остальное было в совместном владении Катарины и ее матери.
Из прихожей за лестницей идет длинный коридор(F). В коридоре стояли две стойки для сушки белья, деревянная буфет, на полу валялась старая плетеная корзина.
Если подняться из прихожей по лестнице из 5 ступенек справа от входной двери, попадаем в небольшую комнату (B) размером 3 на 6 метров. Обычно в такой комнате проводила время хозяйка дома. Окно (на уровне пола) выходило на улицу, и за шитьем или починкой одежды можно было наблюдать, что происходит снаружи. Комната была относительно теплой – пол был на 1 м выше уровня улицы, и в ней не было прямого выхода на улицу. В доме Тинс/Вермеера в этой комнате была спальня, в которой спали только в теплое время года, так как там не было камина. В комнате находились: кровать с большой подушкой, двумя маленькими, двумя одеялами – зеленым и белым, закрытое покрывалом, картина с изображением распятия (см. «Аллегорию веры» Вермеера), картина (Вермеера) с изображением женщины с ожерельем («Женщина с жемчужным ожерельем»), три старых стула, деревянная табуретка. Еще шесть стульев, обитых гобеленом (как на картине «Географ»), маленькое зеркало и две картины - одна в золоченой раме, вторая – в дубовой считались совместным имуществом Катарины и Марии Тинс.
Вторая лестница из прихожей идет в столовую (c). В голландских домах комнаты могли служить одновременно кухней (если там был очаг), столовой (если там был стол) и спальней (при наличии кроватей) одновременно. Так было и с этой комнатой. Она находилась в центре дома. Это была самая теплая комната, единственная, где постоянно было тепло зимой, поэтому здесь не только готовили, но и принимали гостей. Продукты обычно покупали на рынке или у разносчиц овощей, которые торговали «с колес» телег. Пищу разогревали в другой кухне, этажом ниже. Здесь же обедали взрослые – Мария Тинс, Вермеер и Катарина. Дети ели либо стоя у стола, или сидя на маленьких подушках на полу. Стол накрывали трижды в день. На такую большую семью приходилось довольно много готовить, и, если судить по счетам булочника, хлеба в день уходило тоже немало. Катарина в январе 1676 года за долг булочнику в 617 гульденов и 6 стойверов (1/20 часть гульдена) отдала две картины: 1) Женщина, пишущая письмо, в присутствии другой женщины, и 2) Женщина, играющая на гитаре.
Стены столовой (5,5 на 7 метров, потолок относительно низкий – около 3 метров) украшали 7 метров тисненой с позолотой кожи (см. «Аллегорию веры»). На стене висели два женских портрета кисти Самюэля Хоостратена, картина с изображением Христа на кресте (возможно, «Аллегория веры» Вермеера), еще одна картина с «изображением женских пороков», картина со св. Вероникой (особо почитаемой католической святой, которая сопровождала Христа на Голгофу), два портрета в турецком стиле (возможно, одним из них была «Девушка с жемчужной сережкой»), небольшой морской пейзаж, еще одна картина над камином и натюрморт со скрипкой. Камин украшали полосатые занавески (чтобы улавливать лишний дым), здесь же стоял небольшой раскладной стол, а на полу две деревянные «грелки» для ног (см. картину «Молочница»). В совместном владении Катерины и Марии Тинс были объявлены: кровать с периной и тремя маленькими подушками, двумя одеялами – зеленым и белым, и покрывалом, восьмиугольный дубовый стол с полосатой скатертью и тремя стульями, дубовый шкаф и вешалка для верхней одежды.
Этикет за столом
Якооб Гааль в своей книге, опубликованной в 1733 году, дает советы, как вести себя за столом: Садиться за стол можно только после того, как сядут старшие, и сидеть прямо, не класть локти на стол. На еду не набрасываться, подождать, пока старшие не положат себе по кусочку. Любую еду принимать с благодарностью. Запрещается облизывать пальцы, нож или вилку, руки надо вытирать салфеткой. Вино не выписать залпом, бокала должно хватить на два или три раза. Не ругаться за столом и не рассказывать вещи, которые могут быть неприятны окружающим. Не запевать первым за столом, а если только все выразили желание петь, и песни не должны быть длинными. День в Нидерландской семье в 17 веке начинался с завтрака – обычно это был хлеб с маслом или сыром, который запивали пивом или простоквашей. Кофе, который необыкновенно популярен сейчас, появился только в самом конце 17 века. В полдень готовили обед – чаще всего он состоял из 2 блюд. На первое – густой гороховый суп или хотпот – тушеные овощи с мясом. На второе подавали рыбу, тушеное мясо со сливами или черной смородиной, или свинину с капустой. Десерт – фрукты или пирог. Часто ели каши, в которые добавляли свежие или сушеные фрукты. Голландцы очень любили сладкое, а обширные внешнеторговые связи обеспечивали рынок специями. Вафли, оладьи, пряники, марципаны, засахаренный миндаль, пончики с изюмом, яблоками или орехами, печенье с корицей, разнообразные пироги были очень популярны. Через пару часов после обеда съедали еще по куску хлеба с маслом или сыром. Ужинали поздно. На ужин доедали остатки обеда или варили сладкую кашу. В бедных семьях еда была попроще – хлеб ели в основном ржаной, мясо – раз в неделю, в основном на столе были овощи и рыба. Основным напитком было пиво, сырая вода была опасна для здоровья. Разбавленным пивом поили и детей. Повсеместно были распространены молочные продукты, в основном – сыры.
Спиральная лестница из прихожей вела в комнаты второго этажа. Из небольшого коридора можно было попасть в комнату размером 6,5 на 4 м, с 4-метровым потолком, выходящую окнами на улицу. Здесь находилась мастерская Вермеера. Комнату содержали в особой чистоте. Даже когда сам художник входил в нее, он не начинал работу, пока не осядет пыль, поднятая его появлением. По описи здесь находились 2 «испанских» стула, муштабель, 2 мольберта, три палитры, 6 деревянных панелей, 10 холстов, 3 свертка с разными красками, пюпитр для чтения, по углам – разный ненужный хлам. В совместной собственности Катарины и Марии Тинс значились: раскладной дубовый стол и шкаф с выдвижными ящиками.
Эту комнату Вермеера изобразил на 14-и своих картинах. Северо-восточный угол комнаты – эта картины «Лютнистка», «Бокал вина», «Аллегория живописи», «Урок музыки», «Женщина с весами», «Женщина с кувшином воды», «Женщина с жемчужным ожерельем», «Пишущая письмо со служанкой», «Аллегория веры», «Женщина, стоящая за верджинелом», «Девушка, сидящая за верджинелом». Северо-западный угол комнаты изображен в «Гитаристке». Южная стена комнаты, с дверью в соседнее помещение – это «Спящая девушка». Во второй комнате на этом этаже рядом с мастерской художника по описи значились 2 гобелена, плетеная скамеечка (для кормления ребенка), картина с изображением неизвестной, картина с изображением Амура, два стула, 2 медных грелки для кровати (представляли собой медную сковороду с крышкой в которую насыпали горячие угли, на длинной ручке), 5 книг большого размера, еще 25 – размера поменьше, 2 керамические миски. Это имущество принадлежало Катарине. Кроме того, еще шесть картин, 10 вышитых подушек для сидения, зеркало, 2 резных шкафа, вешалка для одежды, сундук и две медных кастрюли считались совместной собственностью Катарины и ее матери. Судя по тому, что хранилось в комнате, ее использовали как кладовую. Возможно, Вермееру нужна была тишина для работы, поэтому на втором этаже никто не жил. Юго-западный угол этой комнаты изображен на картине «Прерванный урок музыки».
Над этими двумя комнатами находился чердак. Он предназначался для хранения временно ненужных вещей, возможно, там держали картины, которые продавал Вермеер. Там же могла спать служанка, хотя по инвентарной описи от 26 февраля 1676 года там не было кровати. Зато там был стол с каменной столешницей, на которой художник растирал пигменты и таким образом готовил краски. Здесь же оказалась плетеная колыбель и 13 вешалок для одежды. Все это было объявлено совместной собственностью Катарины и Марии Тинс.
Если вернуться по винтовой лестнице опять на первый этаж, через столовую можно спуститься в кухню – комнату размером 5,5 на 6 метров, с 2.5 метровым потолком. Она находилась в полуподвальном этаже дома, на уровне погреба (куда вели несколько ступенек вниз) и прачечной. Еду готовили в столовой, а здесь обычно подогревали перед подачей на стол. Здесь же находилась кровать в алькове, шесть стульев и три подушки для сидения (детей на стулья не сажали). Потолок был низкий (сверху находилась столовая), свет проникал через внутренние окна, выходившие в прихожую. Иногда в кухне находилась водяная помпа, т.е. вода была подведена непосредственно в дом. Но о таком устройстве в доме Вермеера-Тинс ничего не известно.
По описи здесь значились пара полосатых занавесок с оборками, буфет, деревянная вешалка, три синих с бахромой подушки для сидения, четыре оловянных миски, две оловянные кружки, две пивные кружки, железная сковородка, решетка для гриля, лопатка для углей, плоский оловянный подсвечник и 21 тарелка в виде створки ракушки. Остальное имущество принадлежало Катарине и ее матери. Так же там стояла кровать с периной и двумя подушками, два одеяла – белое и зеленое, покрывало. Здесь же был ковер, маленький столик, окрашенный красной краской, вешалка для верхней одежды, стульчик с горшком для младенцев, шесть старых стульев и старая кружка для пива, над камином – полосатая оборка.
Обычно на обед готовили «хотпот» - овощное рагу – лук, белая морковь и еще какие-нибудь корнеплоды. Если семья была богатая, то в рагу добавляли мясо – солонину зимой или копченое мясо летом. Ежедневно ели селедку. В католических семьях свежую или соленую рыбу готовили по пятницам. Картошка еще не была повсеместно распространена, ее заменяли пастернаком или морковью.
Дверь из кухни вела в погреб – еще одно помещение в полуподвальном этаже. В здесь хранили продукты. Интересно, что в описи имущества эта комната не была упомянута, хотя верхняя комната описывалась как «помещение над погребом», т.е. он точно был. Туда можно было попасть из кухни или с улицы по лестнице.
Возвращаемся в коридор и идем вглубь дома. За столовой находились еще 2 маленькие комнаты: одна на первом этаже, вторая – над ней, по 2,5 на 4 м, с низким потолком (2,25 м). В этой нижней комнате была лестница, ведущая в мезонин, здесь же спали дети и хранили вещи. Судя по описи, здесь было не повернуться. В комнате находились: зеленый деревянный сундук с железными замками, старая железная кровать с зеленой бахромой, круглая столешница, корзина для углей для сушки пеленок, высокий оловянный горшок, вешалка для сушки вещей, металлическая кастрюля с подогревом, две пары медных ножниц для снятия нагара со свечей, железный подсвечник, семь стеклянных бутылей, три бокала для вина (ромера), 12 керамических тарелок, и другая кухонная посуда.
Здесь же как совместное имущество значились: дубовый стол, детская кроватка с матрасом и подушкой, зеленое одеяло. Две картины, красная крышка от сундука, пара старых зеленых занавесок, такая же занавес для камина (очаг летом, когда он не использовался, завешивали занавеской), две старые гобеленовые подушки, мутное зеркало, два стульчика с горшками для младенцев (типа детского туалета), два переносных туалета для взрослых, пять керамических тарелок в форме ракушки, еще пять посудин в форме раковины, три горшка для масла, 11 глиняных горшков с оловянными крышками, медные ступка с пестиком, медный подсвечник, медная грелка для кровати (сковородка с крышкой, в которую насыпали угли, на длинной ручке), горшок для масла и еще один, оловянный с деревянной ручкой.
Из этой кладовки-детской можно было подняться в мезонин. В этой комнате на потолочных балках были развешаны ненужные в быту вещи, а так же стояли – красный шкаф, скамеечка для ног, два бочонка, 6 старых книг, три маленькие картины в черных рамах, старый сундук, в котором лежали семь медных подсвечников, маленькая медная кастрюля, сковородка, три железные ложки и две корзины для горячих углей, над которыми обычно сушили пеленки. Все это имущество было записано как совместное – Катарины и ее матери. Зимой в комнате было тепло, так как сюда поднимался теплый воздух из зала.

На главную страницу
Продолжение
Биография